April 10, 2013

Имя Владимира Давидовича Гудиашвили (1896-1980) известно любителям живописи всего мира. Его картины выставлялись в Париже и Лондоне, Нью-Йорке и Риме, Брюсселе и Амстердаме. Многие из них так и поселились навсегда в этих городах, в музеях и частных коллекциях. А художник, создавший эти замечательные полотна, жил и работал в своей родной Грузии, любуясь ее красотой, черпая в ней, в ее истории силу и вдохновение.

Его звали Ладо Гудиашвили. Родился он в 1896 году в Тбилиси, в семье железнодорожного служащего. В 1914 году он окончил Тбилисскую школу поощрения изящных искусств со званием художника-педагога. Но преподавать не пошел, а увлекся древнегрузинской живописью, изучал памятники грузинского искусства, копировал фрески. Для этого молодой художник принимал участие в научных экспедициях и объездил все южные провинции Грузии.

Страстная любовь к национальному, к фреске лежит в истоках творчества Гудиашвили. А еще оказала на него свое влияние живопись безымянных грузинских художников. Первые картины художника были написаны в обычной реалистической манере. В основе их лежало желание правдиво передать непосредственные впечатления, волновавшие Гудиашвили. Сближение с поэтами-символистами сильно изменило творчество молодого Ладо. В 1918 году он начал работу над серией полотен, посвященных жизни старотбилисской богемы — кинто. С этого момента открывается новый этап творчества художника. Именно в работе над темой кинто сформировался тот неповторимый Гудиашвили, которого знают любители искусства. Будучи очень национальным по духу, по манере письма, живописец в то же время имеет свои выразительные средства. Он вводит резкие контрасты в построении и в цветочных сочетаниях, плавные, спокойные формы и линии вдруг сменяет жесткими, угловатыми, деформирует фигуры, сдвигает композицию, заостряет свой художественный язык. «Хаши» (1919) и «Рыба цоцхали» (1920) — одни из интереснейших работ этого цикла.

Ярко выраженную национальную черту творчества Гудиашвили не смог заглушить даже Париж со множеством его школ и течений, куда художник был послан в 1919 году. Занимался он там в академии Ронсона, тотчас привлек внимание знатоков живописи, получил возможность устроить свою персональную выставку, приобрел мировую известность. В Париже Гудиашвили продолжал совершенствовать свой метод. В основном писал картины из грузинской жизни.

В 1926 году художник вернулся на Родину и сразу же был приглашен в качестве профессора Тбилисской академии художеств, где стал преподавать монументально-декоративную живопись и руководить композиционным классом. Но ни за какими делами не забывал жи-
вописи, постоянно писал, выбирая темы, то созвучные современности, то навеянные восточной легендой, народными преданиями.

Гудиашвили — художник глубоко гуманный. Он бесконечно верил во все светлое и чистое, в красоту человеческой души. Картины его очень декоративны и интересны по краскам, чуть фантастичны. Многочисленные изящные гордые лани на полотнах — символ воспеваемой художником чистоты и красоты.

Английский писатель Джеймс Олдридж, посмотрев картины Гудиашвили, написал: «Чрезвычайно волнуют замечательные образцы графического искусства. В живописи обозрение каждого полотна вызывает такое же волнение, какое испытываешь при входе в храм. Каждый из зрителей сумеет понять изобразительные средства Ладо Гудиашвили и вникнуть в глубину его искусства».

В годы Отечественной войны художник создал целую серию графических рисунков с изображением получеловека-полуобезьяны — существа, олицетворяющего мировое Зло, Насилие, Тиранию, Фашизм. Это страшное существо сеет смерть («Прицел обезьяны»), истязает («Насильник»), оскверняет красоту («Могильщик красоты»). В его графических полотнах отдельной жизнью живут огромные головы (как в «Руслане и Людмиле»), фантастические существа (как у Салтыкова-Щедрина, у Булгакова, как у испанского художника Гойи).

Ладо Гудиашвили создал множество произведений. Он писал портреты представителей грузинской культуры, перекладывал на язык красок народные сказания и песни, иллюстрировал литературные произведения, в том числе знаменитую поэму Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре», создал цикл картин, посвященных любимому Пиросмани, оформил ряд спектаклей и кинофильмов. В 1972 году Гудиашвили было присвоено звание народного художника СССР, а в 1976 году — звание Героя Социалистического Труда.

Прекрасный мастер живописи и рисунка, Ладо Гудиашвили заполнил свою самобытную страницу в истории мирового искусства.

Телеграм-канал «Классика»

Ад

Багровые языки пламени, непроглядный мрак подземного царства, фантастические фигуры уродливых дьяволов – все

Мадонна Фиренце

Несмотря на наличие подписи, остается неясным, кто был автором эрмитажной хоругви. Существовало несколько

«Купающаяся в ручье женщина»

Этот интимный бытовой сюжет, не притязающий ни на какое философское или психологическое значение,

«Пейзаж с замком Стен»

Его могучий реализм, чуждый здесь внешним эффектам, захватывает нас проникновенной

Святой Себастьян

Юный, безбородый Себастьян, с густыми вьющимися волосами, голый, прикрытый лишь по чреслам, привязан

«Похищение сабиянок»

Кипучий темперамент великого фламандского мастера заставлял его весьма вольно обращаться

«Венера» Веласкеса

Настоящая известность «Венеры с зеркалом» началась с выставки испанской живописи, устроенной Королевской Академией

«Лавки» Снейдерса

Многообразие форм и красок, живой ритм, особый мажорный тон и яркая декоративность присущи каждой из этих картин,

Мастер женских полуфигур

Однако Мастер женских полуфигур выработал собственную индивидуальность

Творчество Артсена

Он обобщал формы, уменьшал количество деталей и мелочей в картине, стремился к ясности композиции. В образе

Нидерландская «Голгофа»

Четкие линии ограничивают контуры тел, контрасты света и тени выявляют их пластический

Исцеление иерихонского слепца

Христос, исцеляющий слепого, изображен в центре, но не на первом плане, а в глубине

Ночное кафе

В «Ночном кафе» – ощущение пустоты жизни и разобщенности людей. Оно выражено тем сильнее, что вера в жизнь

Едоки картофеля

Это программное произведение художника, он писал его с огромным увлечением и мыслил как вызов академическому

Портрет Томаса Мора

Широкий красивый лоб. Тесно сомкнутые губы. Человек действия? Безусловно. Но и умница, с живым любопытством

Юдифь

На ней была изображена молодая женщина, попирающая ногой мертвую голову врага. В глубокой задумчивости, держа

Фрески Дионисия

Оторвать от этих росписей взгляд невозможно. В них гармония и изящество, в них светлая праздничность, в них

Страшный суд

Страшный суд. Тот, на котором, по учению церкви, воздается всем: и праведникам и грешникам. Страшный, последний

Гентский алтарь

Краски, засиявшие на бессмертных картинах Яна ван Эйка, не имели себе равных. Они переливались, сверкали,

Тайны «Помолвки»

Таинство брака носило в средневековье несколько иной характер, чем ныне. Взаимное решение о вступлении в брак