May 23, 2013

Характерной чертой творчества Ивана Дмитриевича Шадра (1887-1941) было стремление к большим темам, патетическим замыслам. Страна его детства — небольшой уральский городок Шадринск. И настоящее имя скульптора — Иван Иванов, но больше он известен под псевдонимом «Шадр», выбранным им в честь родного города. Семья Ивановых — потомственные плотники. Эта профессия передавалась из поколения в поколение. Плотниками были деды и прадеды Иванова. Каждое лето уходил его отец на заработки по окрестным деревням — рубить дома, маленькие деревянные церковки, пожарные вышки.

Семье жилось трудно. Мальчику пришлось с семи лет начать трудовую жизнь. Он помогал деду спиливать углы у новых срубов. А в 11 лет, как только окончил приходскую школу, его отдали «в люди» на ватно-шерстяную фабрику купцов Панфиловых в Екатеринбурге. Мальчика готовили в приказчики. Но он так и не научился торговать, и за какую-то провинность его безжалостно вышвырнули на улицу.

И только счастливая случайность да еще всегдашняя горячая мечта стать художником спасают Ивана. Он выдержал экзамен на единственное освободившееся место в Екатеринбургскую художественно-промышленную школу.

Не слишком просто сложилась и «другая жизнь» у Иванова. Она до краев была заполнена успехами и поражениями, путешествиями и приключениями, встречами с чудесными, светлыми людьми. Сначала годы увлеченных занятий в школе под руководством педагогов М.Ф. Каменского и Т.Э. Залькална. Потом «пешком за славой» в Петербург — держать экзамены в Академию художеств. Шел через Поволжье, Кавказ, Украину, Москву. Но Петербург встретил юношу неприветливо. В Академию художеств он не попал.

Начались дни голода и бродяжничества. Чтобы как-то прокормиться, он ходил вместе со стариком шарманщиком по улицам Петербурга и пел под дребезжащую шарманку. И опять улыбается ему счастье, вернее, опять выручает его богато одаренная артистическая натура — его голос услышал режиссер Александринского театра Михаил Егорович Дарский и привел юношу прямо с улицы на экзамен в театральное училище. Экзамен выдержан блестяще. Иванов может стать актером. Он прекрасно поет, хорошо декламирует, выразительно играет. Но, несмотря на все успехи в театре, он продолжает мечтать об изобразительном искусстве.

Из всех видов искусства этот разнообразно одаренный человек выбирает скульптуру. На этот раз навсегда. Он хочет быть тем, кто оживляет камни, кто создает бронзовые легенды. Сам великий Репин, увидев рисунки Шадра, благословил его на этот путь. В 1908 году Шадринская городская управа получила множество положительных отзывов и рекомендаций от художников и артистов — друзей Иванова. Друзья просят поддержать талант молодого скульптора, не дать ему заглохнуть, как «гибнут многие народные таланты». Небогатый городок наконец соглашается выдать ему деньги на поездку в Париж, в столицу искусств.

Париж, потом Рим. Фрески Рафаэля. Скульптура Микеланджело. Уроки у прославленных мастеров скульптуры Родена и Бурделя.

В Россию скульптор возвращается полным смелых замыслов. Возвращается под именем Шадр. Он хочет прославить родной город. Его интересуют люди, их труд. Он стремится воплотить свои замыслы в больших монументальных скульптурах. Но полыхает мировая война. Все больше вдов и сирот, все больше раненых и убитых. И Шадр задумывает «Памятник Мировому страданию». Но ему не удалось осуществить этот проект.

Революция 1917 года. Шадр – культработник при частях Красной Армии. Им созданы портреты Карла Маркса, Карла Либкнехта, Розы Люксембург.

Страстная целеустремленность пролетариата в своей справедливой борьбе ярко выражена им в композиции «Булыжник — оружие пролетариата». Конкретность изображения в этой композиции сочетается с символикой содержания, раскрывающего переломный момент в судьбе целого класса.

Шел 1922 год. Молодая Советская республика, истерзанная гражданской войной и иностранной военной интервенцией, приступала к восстановлению народного хозяйства. Предстоит обмен денег. На денежных знаках, облигациях и марках должны быть изображения рабочего, крестьянина и красноармейца.

За выполнение этого ответственного заказа Гознака берется молодой, тогда еще мало известный скульптор Шадр. Он предлагает создать серию круглых скульптур, которые можно будет сфотографировать со всех сторон при разном освещении. Наиболее удачный поворот послужит моделью для художников-графиков, которые воспроизведут скульптуру на деньгах.

Шадр едет на Урал, в страну своего детства, лепить «денежных мужиков». Наступили недели и месяцы напряженной работы. Скульптор посещает заводы, ездит в воинские части. Присматривается, делает предварительные наброски.

Трудным и долгим был этот путь. Железные дороги еще только восстанавливались. Бесконечные пересадки. Недели ожидания на вокзалах. Переполненные вагоны. Так, где на поезде, а где на телеге, добирается Шадр до уральской деревни Прыговой.

Казалось бы, просто найти натурщика. Но мужики не поддаются ни на какие уговоры. Боятся «греха». Ни за что не соглашаются позировать. Наконец, позировать согласился Киприан Авдеев. Согласился с условием, чтобы на деньги с его изображением не плевали.

Стояли жаркие летние дни, и работать приходилось прямо под палящим солнцем. Скульптор лепил быстро и уверенно. Глина под его пальцами словно живая. Внимательно вглядывается он в худощавое, энергичное лицо Киприана. Отмечает про себя его высокий и выпуклый лоб, открытый взгляд широко поставленных глаз, выдающиеся скулы, непослушные густые волосы, крупный, твердо очерченный рот. Все это надо точно перенести в будущую скульптуру. На деньгах должна появиться новая эмблема — изображение «Сеятеля», энергичного, волевого человека, уверенного в завтрашнем дне, хозяина своей земли и своей жизни, находящего в труде радость и счастье.

Присматривается скульптор и к движениям Киприана. Важно воплотить в скульптуре его мерный, спокойный шаг, ощутимую тяжесть лукошка с семенами. Уверенная, четкая лепка передает энергичный поворот головы, красивую, гордую осанку, широкий взмах руки, разбрасывающей семена. Мы чувствуем, как вздуваются и перекатываются под кожей могучие мускулы «Сеятеля».

Киприану, с которого градом лил пот, приходилось то стоять неподвижно, держа руку на отлете, то двигаться вдоль забора, рассеивая песок, специально насыпанный в лукошко. А тут еще односельчане со своими насмешками и советами. Но Киприан держался стойко и в глубине души гордился тем, что его портрет появится на новых деньгах.

Работа затянулась до глубокой осени. Нужно было еще вылепить фигуру «Крестьянина». Для него после долгих уговоров позировал Порфирий Петрович Калганов. Сидел торжественно, не шелохнувшись, старательно выполнял все указания скульптора. Эта скульптура подкупает своей силой, стихийной мощью и простотой замысла: широко расправил могучие плечи крестьянин и, на мгновение оторвавшись от своей работы, о чем-то глубоко задумался. Но за кажущейся простотой—огромный труд мастера. Долго и тщательно обдумывал скульптор поворот головы, движение плеч, расположение торса. Лепя Калганова Шадр не раз обращался мыслью к своему отцу, которого горячо любил. Плотник и резчик по дереву, мастер своего дела, мечтатель и фантазер, отец первый привил мальчику любовь к красоте, к родной русской природе, ко всему прекрасному на земле. Для Шадра в отце воплотилось все лучшее, чем наделен русский народ,— трудолюбие и честность, мужество и светлое отношение к жизни.

И еще одна работа, дополняющая эту серию скульптур, — портрет матери. Шадр ничего не приукрашивает в этом портрете. Плотно обтянул седую голову платок. Глубоко врезались в шею и щеки морщины, избороздили лоб. Суровый, пристальный взгляд выцветших глаз. Усталое и мужественное лицо. Лицо крестьянки, прожившей долгую трудовую жизнь, полную невзгод и лишений, сумевшей в трудные годы вырастить 12 детей. Лицо женщины, на которой на одной держался дом и которая все же находила в себе силы вечерами учить детей грамоте и арифметике, терпеливо каждое утро забеливая печку, служившую вечером классной доской.

Нервная, порывистая лепка создает игру света и тени на лице матери, заостряя и выявляя его черты. Портрет пронизан чувством горячей любви и уважения, чувством восхищения перед мужеством и самоотверженностью этой незаметной труженицы, способной своей энергией и авторитетом сплотить в единое целое большую трудовую семью.

Скульптуры перевезены в Москву, на фабрику Гознака. Граверы А.П. Троицкий и П.С. Ксидиас режут гравюры для денежных знаков. Первые купюры с изображением «Красноармейца» и «Крестьянина», «Сеятеля» и «Рабочего» появились в 1923-1924 годах. Они печатаются на облигациях крестьянских хлебных займов, на марках, которые разошлись по всем странам света, на плакатах, обложках книг и учебников, на папиросных коробках; их знают всюду, знает вся страна, и те, кто не умеет читать, знают шадровского «Сеятеля».

Прошли годы. Скульптуры эти заняли свое место в Третьяковской галерее. И теперь не так уж важно, как, по каким дорогам, с какими трудностями добирался Шадр на телеге, груженной глиной и гипсом, в поисках своих героев. И может быть, сотрутся в памяти людей имена тех, кто служил скульптору натурой для его гознаковских бюстов. Но навсегда останутся созданные им «Рабочий», «Крестьянин», «Красноармеец» и «Сеятель», ставшие символом народа, свершившего революцию и взявшего власть в свои руки.

Стремление к широкому обобщению, романтической приподнятости образа приводит Шадра к монументальной скульптуре, к использованию синтетических средств выражения.

В проекте памятника Горькому для Москвы Шадр, сохраняя романтическую приподнятость образа, ставит перед собой и иные задачи: добивается выражения многогранности чувств в спокойном, сдержанном движении, в энергичной, но вместе с тем плавной лепке. Большой одухотворенностью пронизан образ А.С. Пушкина в проекте памятника поэту для Санкт-Петербурга.

Все творчество Шадра отмечено чертами романтического подъема, приподнятости. Его метод ничего общего не имеет с бездушным копированием действительности. Шадр — мастер яркого, целостного образа, основанного на обобщении.

Телеграм-канал «Классика»

http://dostavka-byketov.ru исключительные букеты на заказ в Инзу доставка цветов Инза.

Ад

Багровые языки пламени, непроглядный мрак подземного царства, фантастические фигуры уродливых дьяволов – все

Мадонна Фиренце

Несмотря на наличие подписи, остается неясным, кто был автором эрмитажной хоругви. Существовало несколько

«Купающаяся в ручье женщина»

Этот интимный бытовой сюжет, не притязающий ни на какое философское или психологическое значение,

«Пейзаж с замком Стен»

Его могучий реализм, чуждый здесь внешним эффектам, захватывает нас проникновенной

Святой Себастьян

Юный, безбородый Себастьян, с густыми вьющимися волосами, голый, прикрытый лишь по чреслам, привязан

«Похищение сабиянок»

Кипучий темперамент великого фламандского мастера заставлял его весьма вольно обращаться

«Венера» Веласкеса

Настоящая известность «Венеры с зеркалом» началась с выставки испанской живописи, устроенной Королевской Академией

«Лавки» Снейдерса

Многообразие форм и красок, живой ритм, особый мажорный тон и яркая декоративность присущи каждой из этих картин,

Мастер женских полуфигур

Однако Мастер женских полуфигур выработал собственную индивидуальность

Творчество Артсена

Он обобщал формы, уменьшал количество деталей и мелочей в картине, стремился к ясности композиции. В образе

Нидерландская «Голгофа»

Четкие линии ограничивают контуры тел, контрасты света и тени выявляют их пластический

Исцеление иерихонского слепца

Христос, исцеляющий слепого, изображен в центре, но не на первом плане, а в глубине

Ночное кафе

В «Ночном кафе» – ощущение пустоты жизни и разобщенности людей. Оно выражено тем сильнее, что вера в жизнь

Едоки картофеля

Это программное произведение художника, он писал его с огромным увлечением и мыслил как вызов академическому

Портрет Томаса Мора

Широкий красивый лоб. Тесно сомкнутые губы. Человек действия? Безусловно. Но и умница, с живым любопытством

Юдифь

На ней была изображена молодая женщина, попирающая ногой мертвую голову врага. В глубокой задумчивости, держа

Фрески Дионисия

Оторвать от этих росписей взгляд невозможно. В них гармония и изящество, в них светлая праздничность, в них

Страшный суд

Страшный суд. Тот, на котором, по учению церкви, воздается всем: и праведникам и грешникам. Страшный, последний

Гентский алтарь

Краски, засиявшие на бессмертных картинах Яна ван Эйка, не имели себе равных. Они переливались, сверкали,

Тайны «Помолвки»

Таинство брака носило в средневековье несколько иной характер, чем ныне. Взаимное решение о вступлении в брак