April 8, 2013

Высоко над Окой под березами лежит худенький мальчик, мальчик из камня. Кажется, будто живой он и лишь немного размечтался, услышав чудную сказку. Одну из тех, что умел создавать художник, на могиле которого спит каменный мальчик. «Виктор Эльпидифорович Борисов-Мусатов» — высечено на камне. Биография художника скромна. Нет в ней каких-то больших вех и разительных перемен. Слава, почести, звания, награды минули его. Он жил тихо, работал уединенно, умер рано, не признанный широкой аудиторией.

Родина Борисова-Мусатова (1870-1905) Саратов. 2 апреля 1870 года в семье служащего управления железной дороги Эльпидифора Мусатова праздновали рождение сына Виктора. А через три года мальчик неудачно упал и сломал позвоночник. Выправить начавший расти горб оказалось невозможно. С несчастьем явилась потребность к уединению.

Виктор часто уезжал на тихий волжский островок Зеленый, названный им таинственным. Там делал первые опыты с палитрой. Девяти лет подарил отцу на день рождения свою первую картину «Паровозы». Подолгу любил сидеть около матери, искусной рукодельницы, и смотреть, как появлялись из-под ее пальцев удивительные узоры, шитые нитью и бисером. Это мать зародила в мальчике любовь к красивым мелочам, к различным деталям.

Реальное училище, куда отдали Виктора, он не закончил. Бросил, чтобы уехать в Москву и поступить там в Училище живописи, ваяния и зодчества. К этому подготовили его школьные учителя.

В художественных учебных заведениях Москвы и Петербурга проводит Борисов-Мусатов пять лет, с 1890 года. Потом небольшая поездка на Кавказ и три года в Париже, в мастерской Кормона. Правда, плохое здоровье несколько раз заставляет его покидать столицу Франции и отправляться на лечение. Но он опять и опять возвращается в Лувр — «лучшую школу для художников».

Трудолюбие его поражает друзей-живописцев. Вечная борьба с учителями за свою самобытность удивляет более слабых и посредственных. Непризнание на выставках вызывает сочувствие. Но Борисов-Мусатов не приемлет его. Он точно знает, что работает, как должен и как может именно он один.

Увлекается Мусатов русским художником Ге и французскими импрессионистами. Пишет картины, как итальянские фресковые живописцы XV века. Пейзаж и костюмы берет из русской помещичьей старины, вне определенной исторической эпохи. Уединенность изображаемого места, тихая музыка, которую словно ощущаешь на его полотнах, и светлый образ Женщины — вот те непременные условия, посредством которых художник выражает свое мироощущение языком красок. Во всех картинах главная цель — создание единой красочной гармонии.

Наиболее значительные произведения Мусатова: «Гармония» (1900), «Гобелен» (1901), «Водоем» (1902), «Изумрудное ожерелье» (1903), «Реквием» (1905) и небольшие по размерам, неповторимые по красоте красок акварельные эскизы фресок последнего года жизни: «Куст орешника», «Весенняя, Летняя и Осенняя песни».

Почему талантливейший художник Борисов-Мусатов не сразу открывается зрителю? Видимо, оттого, что нет на его картинах обычного завлекающего сюжета. Мир его творений — это выраженное в красках мусатовское философское обобщение красоты.

Художник записал однажды: «Я сижу дома и задаю концерты себе одному. В них вместо звуков все краски… Я импровизирую на фоне фантазии… Мечты мои всегда впереди… Они мне создают целые симфонии…»

Эти музыкальные живописные симфонии трудно охватить сразу во всей полноте, как нельзя тотчас проникнуть в глубину классической музыки. Так же как должно учиться слушать музыку, необходимо учиться видеть, чувствовать, понимать живопись. Мусатов — живописец сложный, особенно для неподготовленного зрителя. Живописец еще не познанный, не раскрытый до конца. Каждое новое свидание с ним приносит новое открытие, дает возможность еще немного проникнуть в тайну его живописи.

Если бы судьба продлила жизнь Борисова-Мусатова, можно предположить, что тематика его полотен претерпела бы некоторые изменения. В последние месяцы своей жизни он непрерывно пишет в письмах и дневниках о растущем революционном движении, впервые регулярно читает газеты, с волнением и радостью следит за событиями. Но увидеть рождение нового, свободного мира ему не удалось.

Скончался Мусатов в 1905 году в Тарусе за чтением газеты. Там же и похоронен. Друг художника, скульптор Матвеев, сделал надгробие — каменного мальчика, и в 1912 году его установили на могиле. Памятник этот — изображение ребенка, тонувшего в Оке и спасенного художником,— олицетворение чуткой детской души Мусатова и символ его поэтических грез.

Телеграм-канал «Классика»

Ад

Багровые языки пламени, непроглядный мрак подземного царства, фантастические фигуры уродливых дьяволов – все

Мадонна Фиренце

Несмотря на наличие подписи, остается неясным, кто был автором эрмитажной хоругви. Существовало несколько

«Купающаяся в ручье женщина»

Этот интимный бытовой сюжет, не притязающий ни на какое философское или психологическое значение,

«Пейзаж с замком Стен»

Его могучий реализм, чуждый здесь внешним эффектам, захватывает нас проникновенной

Святой Себастьян

Юный, безбородый Себастьян, с густыми вьющимися волосами, голый, прикрытый лишь по чреслам, привязан

«Похищение сабиянок»

Кипучий темперамент великого фламандского мастера заставлял его весьма вольно обращаться

«Венера» Веласкеса

Настоящая известность «Венеры с зеркалом» началась с выставки испанской живописи, устроенной Королевской Академией

«Лавки» Снейдерса

Многообразие форм и красок, живой ритм, особый мажорный тон и яркая декоративность присущи каждой из этих картин,

Мастер женских полуфигур

Однако Мастер женских полуфигур выработал собственную индивидуальность

Творчество Артсена

Он обобщал формы, уменьшал количество деталей и мелочей в картине, стремился к ясности композиции. В образе

Нидерландская «Голгофа»

Четкие линии ограничивают контуры тел, контрасты света и тени выявляют их пластический

Исцеление иерихонского слепца

Христос, исцеляющий слепого, изображен в центре, но не на первом плане, а в глубине

Ночное кафе

В «Ночном кафе» – ощущение пустоты жизни и разобщенности людей. Оно выражено тем сильнее, что вера в жизнь

Едоки картофеля

Это программное произведение художника, он писал его с огромным увлечением и мыслил как вызов академическому

Портрет Томаса Мора

Широкий красивый лоб. Тесно сомкнутые губы. Человек действия? Безусловно. Но и умница, с живым любопытством

Юдифь

На ней была изображена молодая женщина, попирающая ногой мертвую голову врага. В глубокой задумчивости, держа

Фрески Дионисия

Оторвать от этих росписей взгляд невозможно. В них гармония и изящество, в них светлая праздничность, в них

Страшный суд

Страшный суд. Тот, на котором, по учению церкви, воздается всем: и праведникам и грешникам. Страшный, последний

Гентский алтарь

Краски, засиявшие на бессмертных картинах Яна ван Эйка, не имели себе равных. Они переливались, сверкали,

Тайны «Помолвки»

Таинство брака носило в средневековье несколько иной характер, чем ныне. Взаимное решение о вступлении в брак