Музеи | «Классика»

Старая Пинакотека

June 28, 2012

Кто бы ни писал о Старой Пинакотеке в Мюнхене, по давней традиции начинает излагать историю этой известной картинной галереи с рассказа о том, как в 1528 году баварский герцог Вильгельм IV фон Виттельсбах (1508–1550) задумал украсить летний павильон в саду своей резиденции серией картин на библейские и исторические темы, долженствующие прославлять мужество героев и добродетель женщин. Их исполнение было поручено художникам-немцам – Альтдорферу, Бургкмайру, Бехаму, Фезелену, Брёю и другим, менее значительным мастерам того времени. Выполненная Альтдорфером уже в 1529 году «Битва Александра Македонского с царем Дарием» до сих пор считается одним из выдающихся шедевров, первым по времени попавшим в знаменитое мюнхенское собрание. Собственно, с этого момента и ведет отсчет своего существования баварская коллекция, получившая впоследствии греческое наименование картинной галереи – Пинакотека.

Отличительная особенность этого музея состоит в том, что среди его экспонатов нет ни произведений скульптуры, ни графики, ни предметов прикладного искусства, ни старинной мебели, которую обычно любят выставлять в своих залах музеи. В Пинакотеке строго выдерживается основной принцип собирательства – на стенах и стендах ее находятся только картины. Поначалу при осмотре многочисленные торжественные залы ее поражают своим своеобразным аскетизмом, скупостью убранства, но вскоре посетитель осознает разумность подобного решения музейного интерьера: ничто не рассеивает внимания, нет дробных отвлечений, всегда трудного переключения восприятия с одного вида искусства на другой, сопровождаемого известным напряжением.

И вместе с тем посещение Пинакотеки – дело далеко не простое, оно требует от посетителя максимума внутренней собранности и эмоциональной отдачи. И это не является преувеличением, так как буквально каждый ее экспонат заслуживает пристального внимания, а у человека, специально занимающегося искусством, вызывает поистине огромный интерес. Пинакотека выставляет в своих залах лишь картины, обладающие самым высоким художественным качеством, независимо от степени известности создавшего их мастера. К примеру, работа Питера Ластмана, одного из учителей Рембрандта, привлечет вас наряду с полотном его великого ученика (хоть это и звучит, казалось бы, кощунственно), так как представляет собой произведение наивысшего уровня, которого смог достичь в свое время этот известный амстердамский живописец. В экспозиции нет ни одного «проходного» произведения, можно останавливаться у каждого, в том случае, разумеется, если у вас нет слишком явных пристрастий или антипатий. Но историк искусства не может себе позволить категоричности в оценках, какие допустимы, скажем, просто у знатока или любителя. Поэтому по залам Пинакотеки идти трудно, а просто пройтись, скользнув взглядом, – невозможно, прямо-таки немыслимо, на каждом шагу вас подстерегают необыкновенные открытия, вас ждут поистине замечательнейшие памятники живописи. Все помогает их созерцанию: стены обтянуты тканями глухих тонов, свет спрятан под искусственными плафонами и мягко рассеивается, почти не давая бликов на картины, покойные мягкие диваны позволяют удобно расположиться для длительного рассмотрения.

Словом, Пинакотека может служить примером образцового музея не только благодаря богатству своих коллекций, но и чисто музейной оснащенности, использованию всех современных средств по поддержанию температурно-влажностного режима, охраны произведений искусства, строгой ухоженности залов и прежде всего, конечно, прекрасному состоянию самих экспонатов. По своей сохранности они производят самое благоприятное впечатление благодаря повседневной опеке музейных реставраторов.

Разумеется, все эти достижения стали возможны только лишь в наше время, в связи с активным развитием музейного дела, поставленного ныне на подлинно научные основы, постоянно корректируемые и развиваемые работниками музеев всего мира.

За долгие четыреста лет своего существования и формирования коллекция баварских курфюрстов испытала немало трудностей и невзгод, понесла много потерь и изменений в своем составе как по прихоти ее владельцев, так и в результате плачевных разграблений в периоды войн. После Вильгельма IV, собиравшего в основном в свою Кунсткамеру всевозможные «раритеты», потянулась череда многочисленных правителей, из которых лишь немногие могут быть названы настоящими любителями живописи. Наследник Вильгельма IV, герцог Альбрехт V (1550–1579), собрал около семисот картин, от которых осталось немного, в их числе – «Самоубийство Лукреции» Дюрера и «Сусанна» Альтдорфера. Ему помогал в приобретении картин друг Тициана Якопо да Страда, чей великолепный портрет хранится в Музее истории искусств в Вене. Заслуживает внимания собирательская деятельность его племянника Максимилиана I (1597– 1651), первого из баварских курфюрстов, проявившего большой интерес к немецкой живописи собственно XVI столетия. При нем были приобретены в числе одиннадцати произведений А. Дюрера «Четыре апостола» и «Алтарь Паумгартнеров». Кроме того, он заложил основы создания коллекции произведений П.-П. Рубенса. В письме к Карлтону от 28 апреля 1618 года великий фламандец упоминает о ранее написанной им «Охоте на львов» для герцога Баварского, к которой присоединились еще три картины с изображением охот. По каталогу, составленному в 1598 году, в герцогском собрании находилось 3407 памятников искусства, из которых не менее 778 были картины. Характерно, что только 58 из них представляли собой сюжетные произведения, подавляющее же большинство – 579 – были портреты – явление, типичное для замковых галерей той эпохи.

Тридцатилетняя война положила конец активности курфюрста и послужила серьезным препятствием для собирательской деятельности его ближайших преемников. Однако при Максе Эммануиле (1679–1726), страстном коллекционере, галерея приобрела славу одной из лучших в Европе. В замке Шлейсхейм находилось, согласно более позднему инвентарю, около девятисот картин, помещенных в специальных залах, столько же хранилось в мюнхенской резиденции и в замке Нимфенбург. Правление Макса Эммануила сопровождалось политическими неудачами и трудностями, долги же его как коллекционера были полностью оплачены только в 1774 году. Именно ему принадлежит заслуга в создании уникальной по своему значению коллекции фламандской живописи XVII века, включающей работы Рубенса, Ван Дейка, Яна Брейгеля и Браувера. Будучи наместником Южных Нидерландов с 1691 года, Макс Эммануил приобрел в Антверпене в 1698 году знаменитое собрание антиквара Гисберта ван Колена, которому посчастливилось купить в свое время не менее 105 картин из собственной коллекции Рубенса, среди которых находилось 12 работ самого великого фламандца, 15 – Ван Дейка, 8 – Браувера. Инвентарь 1671 года упоминает уже три работы Тициана – «Портрет Карла V», аллегорию «Суета сует», «Юпитер и Антиопа». Наряду с работами Тициана, Веронезе и Париса Бордоне, а также большой коллекцией Рубенса в галерее тогда насчитывалось 20 произведений Ван Дейка, 12 – Браувера, 16 – Тенирса, 9 – Ваувермана, 36 картин Яна Брейгеля, замечательные картины малых голландцев, 3 картины Мурильо и многие другие.

Баварская линия дома Виттельсбахов прекратилась в 1777 году. Ей наследовал род пфальцграфов Рейнских, отныне обосновавшихся в Мюнхене. Для своей живописной коллекции курфюрст Карл Теодор (1777–1799) из пфальцской линии Виттельсбахов построил в 1781 году в Придворном саду специальное здание галереи, отличавшееся простотой стиля, но в котором впервые были решены проблемы развески картин по историческому принципу и чисто музейного освещения экспонатов. В восьми залах галереи находилось более 700 картин. Она была открыта для публики. В инвентаре этой коллекции уже появляется упоминание о «Короновании терновым венцом» Тициана, одном из самых замечательных шедевров будущей Пинакотеки. Так как Карл Теодор умер бездетным, то ему наследовал Макс IV Иозеф из пфальц-цвейбрюккенской ветви, ставший в 1806 году первым баварским королем. Новый правитель добавил к уже сложившейся баварской коллекции большую галерею из Манхейма, в основном состоявшую из живописных полотен голландских и фламандских мастеров XVII века, а также французских живописцев XVII–XVIII столетий. К этому ставшему весьма обширным собранию были присоединены в 1803 году многочисленные произведения, около полутора тысяч, ранее принадлежавшие церквам, аббатствам и монастырям, подпавшим под закон о секуляризации их имуществ. Таким образом Пинакотека стала счастливой обладательницей больших алтарей Гольбейна Старшего, Ганса Бургкмайра, Грюневальда и Михаэля Пахера и многих других произведений религиозной живописи.

В эту же эпоху влились живописные коллекции из Дюссельдорфа и замка Карлсберг. Особенной ценностью обладало дюссельдорфское собрание, создателем которого был курфюрст Иоганн Вильгельм фон Пфальц-Нейбург (1690–1716). Возможно, ему примером послужил его дед Вольфганг Вильгельм фон Нейбург-Зульцбах, заказавший Рубенсу в 1618 и 1620 годах пять алтарных картин для церкви иезуитов в Нейбурге-на-Дунае. Среди них находился «Большой Страшный суд», самая крупная по формату картина, попавшая в коллекцию Мюнхенской Пинакотеки. Иоганн Вильгельм мечтал превратить Дюссельдорф во «второй Рим», он окружил себя нидерландскими и итальянскими художниками. В его коллекции было 40 Рубенсов, 17 Ван Дейков, серия из шести картин «Страстей» Рембрандта, написанных для штатгальтера Фредерика Хендрика, «Св. семейство из дома Каньяни» Рафаэля – брачный подарок его жены Марии Лоизии Медичи, «Мадонна с младенцем» кисти Тициана. По сложившимся обстоятельствам родового наследования его коллекция слилась с мюнхенской, значительно обогатив последнюю, хотя в Дюссельдорфе осталась все же ее небольшая часть. В 1804 году появилось в Мюнхене «Поклонение волхвов» Тьеполо, написавшего эту блистательную алтарную композицию для монастыря Шварцах во Франконии в 1753 году, в период своего пребывания в Вюрцбурге.

Сильное увлечение искусством, страсть к собирательству перешла от Макса IV Иозефа к его сыну Людвигу I (1825–1848), который, будучи еще кронпринцем, развил бурную деятельность по приобретению картин. Его консультировал Георг фон Диллис, одаренный художник. Много интереснейших работ было закуплено в Италии: картины Филиппо и Филиппино Липпи, алтарная картина, написанная Гирландайо для церкви Санта Мария Новелла, «Оплакивание Христа» Боттичелли. Людвиг I был наделен незаурядным художественным вкусом. Ему Мюнхен в большой степени обязан своим культурным развитием, превращением в один из центров художественной жизни. Характерным стремлением короля стало расширение коллекций не путем случайных покупок, а продуманным подбором произведений, которые представили бы все сколько-нибудь значительные художественные школы Европы. Таким редкостным, поистине неоценимым вкладом следует считать превосходную коллекцию братьев Буассере, купленную им в Кёльне в 1826 году. В ней находились высочайшей ценности работы немецких и нидерландских мастеров XV столетия – Мастера св. Вероники, Стефана Лохнера, Мастера жизни Марии, Мастера алтаря св. Варфоломея, Рогира ван дер Вейдена, Иоса ван Клеве, Ганса Мемлинга, Яна Госсарта, наконец, изысканнейшей красоты, возможно, шедевр Дирка Боутса Старшего, небольшой триптих, который даже официально именуется не иначе как «Жемчужина Брабанта». В 1828 году последовало приобретение еще одной коллекции, принадлежавшей князю Эттинген-Валлерштейну, в составе которой находились алтарные картины верхненемецких и швабских художников, а также «Портрет Освольта Креля» А. Дюрера и маленький ландшафт А. Альтдорфера «Вид Дуная близ Регенсбурга с замком Вёрт», первый «чистый» пейзаж, известный в истории немецкого искусства.

Из последующих приобретений, сделанных в Италии, особого упоминания заслуживает прелестная небольшая картина Рафаэля «Мадонна дома Темпи», привезенная из Флоренции в Мюнхен после почти двадцатилетних переговоров и многих усилий вызволить ее у прежних владельцев.

Формируя раздел итальянской живописи эпохи кватроченто, Людвиг I присоединил к уже упоминавшимся «Оплакиванию Христа» Боттичелли и «Алтарю св. девы Марии» Гирландайо, приобретенному в 1818 году из церкви Санта Мария Новелла, такие великолепные вещи, как «Видение св. Бернарда» Перуджино из бывшей капеллы семьи Нази в Санта Мария Маддалена деи Пацци во Флоренции и четыре створки уже тогда разрозненного алтаря, созданного в 1440 году фра Беато Анжелико для главной капеллы монастыря Сан Марко там же. Наряду с этим в Пинакотеке появилось еще немало других произведений, число и качество которых оправдывает славу Людвига I как одного из выдающихся коллекционеров Европы. Вполне очевидно, что перед королем должна была встать чрезвычайно трудная проблема размещения огромного собрания, но не в хаотическом и случайном, а в строго хронологическом и историческом порядке, как в свое время сделала австрийская императрица Мария-Терезия со своими коллекциями в верхнем Бельведере в Вене. Помещений и залов в здании галереи, замках Шлейсхейм и Нимфенбург, а также в Мюнхенской резиденции явно не хватало. Назрела необходимость сооружения нового здания, которое и было выстроено по планам и под руководством архитектора Лео фон Кленце с 1826 по 1836 год.

Закладка здания была осуществлена 7 апреля 1826 года, в день рождения Рафаэля, во время торжественной церемонии. В истории Пинакотеки это было событие чрезвычайной важности. Наконец-то все коллекции могли объединиться и образовать тот уникальный ансамбль художественных сокровищ, который Пинакотека и представляет по сей день. Кстати, именно тогда по распоряжению короля и появилось для именования коллекции греческое слово «пинакотека». Архитектор Лео фон Кленце вел постройку здания с учетом характера собраний и наилучшего освещения экспонатов. Так, центральный зал верхнего этажа имел более высокое покрытие (14,6 м) в расчете на шестиметровый «Большой Страшный суд» Рубенса.

В архитектурном облике здания были использованы стилистические мотивы итальянских дворцов эпохи Возрождения. Только дневное освещение картин было признано единственно правильным и было осуществлено благодаря возведению стеклянных плафонов, довольно высоких, дающих рассеянный свет. Тем самым решилась проблема так называемого «бликования» покрытых лаком картин. Не случайно, что вскоре Кленце получил еще один крупный заказ от русского царя Николая I на постройку здания Нового Эрмитажа в Петербурге. По размещении коллекций по решению короля Старая Пинакотека стала доступна широкому зрителю. Формирование музея продолжалось.

Во второй половине века галерея обогатилась ранней работой Леонардо да Винчи «Мадонна с младенцем». К числу ценнейших экспонатов прибавились также «Мадонна Аннунциата» Антонелло да Мессина, тондо Луки Синьорелли, портрет Виллема Круса кисти Франса Халса. Вместе с тем галерея имела большие потери, так по прихоти наследника Людвига I в 1852 году было продано 1500 «негодных картин», а среди них значились работы, шедшие под именами Дюрера, Грюневальда, Кранаха и Альтдорфера. Следует упомянуть также значительный урон, который понесла Пинакотека еще во времена наполеоновского нашествия. Из Мюнхена увезли 71 картину – 45 из них так и остались достоянием Лувра. Известно, что «Битва Александра Македонского с царем Дарием» служила украшением личных апартаментов императора в замке Сен-Клу. Веком раньше, в 1632 году, во время захвата шведами Мюнхена, гофмаршал Карлсгейм взял с собой немало картин раннего герцогского собрания. Но, несмотря на отдельные драматические эпизоды в своей истории, коллекция Виттельсбахов стойко претерпела невзгоды и устояла в течение времени.

В XX веке Старая Пинакотека продолжает пополнять свой состав. Во главе ее уже стоят не художники, как то было в прошлом столетии, а крупнейшие ученые – историки искусства. Перед первой мировой войной благодаря инициативе директора Хуго фон Тшуди в галерее появились три шедевра: «Снятие одежд с Христа» Эль Греко, «Венецианский гала-концерт» Франческо Гварди и «Ощипанная индейка» Гойи. Вплоть до 1945 года дирекция музея продолжала настойчивые поиски интересных полотен. Несмотря на трудные условия нацистского режима, все-таки удалось приобрести «Страну лентяев» Питера Брейгеля, «Большой пейзаж» Филиппа Коннинка, раннее полотно Тинторетто «Вулкан, Венера и Марс» и прекрасный «Пейзаж с дюнами» Якоба Рейсдала. Во время бомбежек Мюнхена англо-американской авиацией все музейные здания города были разрушены. Картины Старой Пинакотеки находились в этот период в убежище и не пострадали. Само здание превратилось в руины. В 1946 году дирекция смогла показать ее основные экспонаты лишь в так называемом «Доме Искусства». В апреле – июне 1948 года шедевры Пинакотеки были экспонированы в Брюсселе. Само здание было восстановлено к 1957 году. 17 июля 1957 года после 18-летнего перерыва была торжественно открыта экспозиция залов верхнего этажа. Залы нижнего этажа были готовы полностью к 1963 году. В последние десятилетия экспонаты лишь в редчайших случаях покидают стены музея. Правда, есть случаи временного обмена произведениями. Так, «Портрет Михаэля Вольгемута» Дюрера находится в Национальном музее Нюрнберга, который в свою очередь предоставил Пинакотеке оставшуюся незавершенной картину Гуго ван дер Гуса «Богоматерь с младенцем и ангелом». Безусловно, значительным событием в истории музея явилась выставка «Шедевры Старой Пинакотеки», организованная в 1984 году и экспонировавшаяся с большим успехом в Ленинградском Эрмитаже и Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве, включавшая сорок картин кисти Тинторетто, Рубенса, Пуссена, Шардена, Терборха и других выдающихся западноевропейских мастеров.

Послевоенная реконструкция музея поставила много серьезных проблем. Прежде всего, большую трудность представлял вопрос финансирования этого грандиозного предприятия – восстановления руин. С этой целью было создано Общество друзей Пинакотеки, и только благодаря собранным средствам стало возможно приступить к восстановлению здания музея. Однако было решено изменить местоположение главного входа, перенеся его с восточного на северный продольный фасад, не восстанавливать сложную лепнину потолков, позолоту и живописный декор. В нижнем этаже были созданы оборудованные по всем правилам хранилища для многих тысяч живописных полотен.

В связи с восстановлением здания галереи была продуманно введена новая система искусственного освещения. Все источники света были спрятаны или замаскированы, для многих были устроены специальные отражатели. За последние десятилетия галерея получила от Баварского ипотечно-учетного банка на постоянное длительное хранение первосортные картины живописцев XVIII века. В их числе – «Портрет доньи Марии Терезии де Вальябрига», «Пикник» Гойи, «Пейзаж с пастухами» и «Портрет маркизы де Помпадур» Франсуа Буше, «Бой часов» Греза, пасторали Ланкре и Патера, два портрета Мориса Кантена де Ла Тура – «Мадемуазель Ферран размышляющая над сочинениями Ньютона» и «Физик-аббат Нолле», пять полотен Франческо Гварди, «Портрет маркизы де Сорси де Теллюсон» Давида. Эти полотна значительно обогатили как раздел испанской, так и французской живописи, расширив число шедевров, хранящихся в Пинакотеке.

Старая Пинакотека вместе с другими галереями в Мюнхене и за его пределами подчиняется Дирекции баварских государственных собраний произведений живописи. Ее экспозиции, насчитывающие около восьмисот произведений, завершаются живописными полотнами мастеров XVIII века.

Большой заслугой Людвига I следует назвать основание еще одного музея в Мюнхене, но уже современного искусства – Новой Пинакотеки, где сосредоточены полотна немецких художников XIX века. Ныне Новая Пинакотека слилась с Новой Государственной галереей, содержащей работы европейских живописцев XIX и XX веков.

Хотя в экспозиции Старой Пинакотеки отобраны картины самого высокого качества, они бывают иногда развешаны не только в один, но и в два ряда. И не потому, что мало места – это общая беда всех музеев мира, – но главным образом из-за специфики жанра самих картин. Многие из них, особенно принадлежащие к фламандской или итальянской школе, были при создании рассчитаны на дальность восприятия и точку зрения снизу. Они-то и подняты высоко вверх на стены в Пинакотеке.

В основном картины распределены точно по школам и векам. Одновременно с этим работы малого формата немецких и нидерландских мастеров можно видеть в небольших залах восточного крыла нижнего этажа. Большие алтари Пахера и Бургкмайра экспонированы там же, в просторных светлых залах западного крыла, в то время как крупные произведения Дюрера и Грюневальда находятся наверху. Картины малого формата фламандской, итальянской и испанской школ вынесены в кабинеты, тянущиеся параллельно большой анфиладе.

Телеграм-канал «Классика»

Красота спасет мир

Музеи | «Классика»